Довелось мне летом 2007 года оказаться на борту атомного ледокола «Россия», который возвращался из известной экспедиции к Северному полюсу – той самой, когда глубоководные аппараты «Мир» установили на дне океана русский триколор, титановый средний палец всем империалистам, которые вздумали бы заикаться о нашей углеводородной Арктике.

Я туда попал в качестве репортера, и кстати, вроде бы осуществил первый в истории прямой телеэфир с Северного полюса, но настоящий рекорд поставил там полярный исследователь Чилингаров: за два миллиона долларов спонсорских денег он сумел провернуть одну из лучших великодержавных пиар-акций: о титановом штандарте и о российских притязаниях еще две сладких недели говорил весь мир.

За подвиг и за вызов Западу российское государство не заплатило ни копейки – все дали спонсоры, причем один миллион из двух – швед. Остальное – строители, владетели супермаркетов, и прочие романтики. Однако, собираясь ежевечерне на ужин в трясучем банкетном зале прущей через торосы «России», весь этот пестрый бизнес-кагал под предводительством похожего на Деда Мороза Чилингарова пел «Боже, царя храни», а чокался исключительно под «Виват!».

Они ощущали себя офицерами флота Его императорского величества, вот что. Или по крайней мере играли в них. Но так самозабвенно играли, знаете, как только пятилетние мальчишки способны играть – совсем теряясь между воображаемым и действительным. Прихлебывая себе свои журналистские харчи, я глядел на них изумленно: какое же отношение советские конъюнктурщики, чекисты-бизнесмены и мордатые мещане имеют к русскому офицерству? К дворянству? К аристократии? Думал себе и хлебал себе, как и вся прочая пресса.

Эту детскую отчаянную игру в дворян может наблюдать любой, кто хоть чуть-чуть живет в России светской жизнью; любой, кто видел нуворишей вблизи. Они, переплачивая, записываются на балы – венский, лондонский, любой; с остервенением копаются в собственных родословных, выискивая в грязно-бурой советской кровавой мешанине нужные гены: всерьез хотят быть графьями да князьями. Их тянет к жилым комплексам и коттеджным поселкам с дореволюционными названиями, они считают, что красота – это классический стиль и обстраивают своими могучими бело-желтыми особняками с колоннами все западные шоссе, ведущие из Москвы.

Бывший директор ФСБ Николай Патрушев, выступая перед коллегами, называет их «новым дворянством». А министры, генералы, олигархи и прочие деятели стремительно обрастают орденами дореволюционного происхождения. Да и на инаугурации президента караул несут екатерининские гвардейцы. Нет, никаких намеков, что вы! Просто красивая форма, вот и все!

Но словно бы нам всем хотят доказать: мы той, прежней, правильной России преемники; не было семидесяти лет красного кошмара, сгинул морок. Мы – извечные, Богом помазанные правители великой России – вернулись.

Вот же мы: позвякиваем важно теми же орденами, что полководцы и царедворцы Российской империи! Живем во дворцах! Едим на серебре! А и на золоте можем! И на балу танцевать, как Наташа Ростова.

Мы все умеем делать, как те. Как тогда. Так умеем, как вы не умеете. У нас в домах одной лепнины на миллион. У Бондарчука в «Войне и мире» - с нашей лепнины слепок. У нас и фраки, и бабочки, и «Егер-ле-Культр», и «Брегет» как у Пушкина, мы сами в рекламе читали. Мы в искусстве понимаем: покупаем его и друг другу показываем. Мы, как Тургенев или там княгиня какая-нибудь, круглый год между Сен-Тропе, Лондоном и Баден-Баденом как проклятые крутимся, а за нами челядь с луивитонами. И на Северном полюсе «Боже, царя храни» на полном серьезе умеем! И даже благотворительностью вот… А все для кого? Для чего?

А чтобы всем было сразу ясно: это какие-то совершенно необыкновенные люди. Не такие совсем, как народ, а такие, как в кино показывали про царя и про белую гвардию. Аристократия! Элита! Правящий класс!

Да. Элита и есть. А после нас элитой будут наши дети. А за ними – их дети. И так до скончания веков. Понял?!

А если те че не нравится, то и вали отсюда к матери, понял?! Вали давай в свою Америку, в свой Израиль, в свою Францию или че там тебе нравится, давай-давай, у… лепетывай! Это мы тут настоящие патриоты: мы эту Родину под красных флагом любили, мы ее и под триколором любить будем, и вообще как хотим будем ее любить. Нам тут советчики не нужны.

И печалятся те, кто мог бы стать опорой новой, другой какой-нибудь России, и соглашаются со всем, и сдуваются, и утекают с площадей, и вострят свои лыжи в направлении Парижу, которому не привыкать принимать русских таксистов; ну или в Израиль свой, или еще куда. Ну а действительно, ведь не толкаться же локтями с этими напористыми самоуверенными типами? Как-то неинтеллигентно это – толкаться локтями.

И хорошо, что молчат, хорошо, что уезжают: чем меньше в стране людей, которые знают историю и умеют читать, тем меньше вопросов к новой аристократии: а как же мораль, а как же честь, а как же самоотречение, почему это, почему то, почему все так?

Странно ведь все же, что новым дворянством нарекают ту службу, которая старое дворянство из маузеров в упор тюкала, нет разве? Пусть сегодняшние ловкачи до посинения ищут в себе голубые крови – откуда бы им, если всех «благородий» у нас еще когда перещелкали? Разве что европейские выхолощенные последыши белых эмигрантов остались – но у тех своя Россия, воображаемая, связанная из шалей, святок, романсов и монархии. Но нам их тут не надо: у нас и без них есть, кому «Боже, царя храни» спеть. Правнукам Войкова. Нет, пыжьтесь как хотите, а к дворянству вы никак не относитесь.

Или вы не нам доказать что-то пытаетесь? Или это вы – себе?

Может, чувствуете, насколько вы тут случайно? Насколько необъяснимы и чудесны все эти случившиеся с вами майбахи-монаковы-куршевели? Госкорпорации и министерства? Контракты на миллиарды? Вы же – такие точно, как и все прочие сто сорок миллионов, проживающие в нашей стране, верно? Не умней, не образованнее, не благородней, ничем нынешнего роскошества не заслужившие, а значит, никак от его потери не застрахованные. Так? Уютная мысль? Вряд ли.

Отрицайте. Вытесняйте. Подавляйте. Всем кружиться!

Стройте себе дворцы – только они все равно дворцами пионеров выходят, сколько вы на них гипсовых кренделей ни навешайте, сколько мрамора ни положите, сколько золота ни угробьте; это потому что вы других дворцов отродясь не видали.

Называйте свои сверх-элитные закрытые поселки за пятиметровыми заборами в прореженных рублевских борах чинно-благородно, с намеком на седую старину и аксельбанты – все равно блестят они не сусальным золотом, а зубным; и названьица у ваших поселочков такие, на вас расчитанные, будто уголовник ворованный антиквариат продает.

Танцуйте себе на балах и материтесь в курилках; занимайтесь конным спортом, а не боксом и железом, как по молодости; заказывайте Никасу Сафронову фамильные портреты; отправляйте отпрысков учиться в Лондон. Валяйте, давите из себя вахлака. Не выйдет.

Не станете вы теми людьми, которых тюкали. Снимайте трофейные ордена, хватит глумиться над мертвецами. Хватит игр. Взрослейте уже, старейте и умирайте. Пусть новое поколение придет уже. Может, его хоть в Лондоне чему научат.

Прет ледокол «Россия» через торосы. Еще при Горбачеве построенный. Прет перекрашенная «Россия» на своих урановых стержнях, и еще семь лет без дозаправки может переть. А там – увидим.

Трясутся столы в банкетном зале, дрожат крупно и звенят стаканы, как будто не атомный ледокол это, а плацкарта поезда «Москва-Воркута». Поют нетрезвые голоса упоительно «Боже, царя храни». И сначала крикнут «Виват!», а потом собьются на военно-чекистское: «Два коротких, одно протяжное… Ура, ура, урааа!»